Монте Мелконян: путь к бессмертию
История рода и возвращение к корням
Монте Мелконян родился 25 ноября 1957 года в калифорнийском городке Визалия в семье Чарльза и Забел Мелконянов. Дедушка Монте Газар Мелконян был пастухом в небольшой деревни Карапет (Ван, Западная Армения), бабушка Айкануш была родом из семьи богатого ювелира из Карадзора (район Вана, Западная Армения). В 1913 году Газар, его жена и пятеро детей сели во французский корабль, державший путь в Соединенные Штаты Америки. Глава семьи стал батраком в округе Фрезно, штата Калифорния, где и обосновалась семья Мелконянов. Дедушка по материнской лини Мисак был родом из мелкобуржуазной семьи города Марсован (район Самсуна, Западная Армения). В подростковом возрасте Мисак стал активным членом партии Гнчак, за что османские власти объявили его в не закона. Ему также пришлось покинуть страну и обосноваться в Америке, где он стал фермером.
«Дедушка умер за два года до рождения Монте. Отец рассказывал нам, что наш двоюродный дедушка по материнской лини Яков Серопян был одним из первых армян, кто купил земельный участок во Фрезно. Это было в конце 1870-х годов. Будучи ребенком, Монте любил смотреть по телевизору драму «Шесть вагонов», а которой упоминалось имя нашего знаменитого предка», — рассказывает старший брат Маркар Мелконян.
Монте учился средней школе Вазилии, которую с отличием окончил летом 1975 года. В школе он проявлял особый интерес к истории и иностранным языкам. Более всего Монте привлекала Япония, он посещал курсы языка и занимался восточными единоборствами. Еще в 1972 году директор школы Девид Греймс добивается того, чтобы Монте прошел летнюю школу в Токио. Из Японии он вернулся с блестящими знаниями, наградами и наилучшими рекомендациями от директора. Есть ошибочное мнение о том, что армянская идентичность проснулась в Монте, после посещения им Испании, где его учитель Симеон Забрано задал ему вопрос: «Откуда твои корни Монте?». Вопрос звучал именно так, а не «Какой ты национальности?» и Монте ответил «Америка». Это было неудивительно, ведь в период Холодной войны в США велась активная пропаганда того, что американцы – единая нация, нация избранная Богом. В то время Монте, как и многие другие его сверстники стал жертвой «американской исключительности».
Маркар Мелконян в одном из своих интервью так прокомментировал: «Такой эпизод действительно имел место, но не сильно повлиял на него, он знал, что он армянин, но не знал, откуда его корни, поэтому и сказал «Америка». В действительности «армянское сердце» забилось в груди будущего героя 12 июня 1970 года, когда семья Мелконянов совершила поездку на свою историческую родину в город Марсован. Там Монте увидел разрушенную армянскую церковь и оскверненное армянское кладбище, где был похоронен его прадедушка. «Он стоял и внимательно смотрел на большой дом, который принадлежал его предкам до Геноцида. Семейный особняк предков матери был превращен в Дом кино, украшенный плакатами», — говорится в отрывке из второй главы книги «Путь моего брата». После поездки тринадцатилетний подросток начал задумываться о том, почему они живут в Америке? Почему дом его прадедушки превращен в Дом кино? Почему земли его предков принадлежат другим? «С того времени он начал слушать исключительно армянскую музыку, знакомиться с другими армянскими сверстниками, посещать культурные мероприятия. Позже все это переросло в одержимость, он стал говорить о справедливости в отношении армянского народа, о правах на свои земли. Подобные разговоры были не по душе нашему отцу, из-за чего у них с Монте возникали ссоры», — рассказывает Маркар Мелконян.
В 1975 году Монте поступил в Калифорнийский университет Беркли на факультет истории и археологии. Он был самым ярким студентом в университете, играл в бейсбол за местную команду, был избран президентом студенческого совета. Одновременно он был очень силен физически, четыре года подряд становился чемпионом штата по карате среди студентов. Будучи студентом, он выбрал тему своего исследования «Ванское Царство» под руководством профессора Дастина Бергера. На третьем курсе учебы он посетил Южную Корею, где 5 месяцев жил в буддийском монастыре и изучал местную философию. Надо сказать, что армянский язык он начал изучать довольно поздно, что, однако не помешало ему достичь желаемого результата. К этому времени он свободно говорил на испанском, японском, французском и итальянском языках. В Ливане он изучил арабский и курманджи (распространенный диалект турецких и арабских курдов). «Когда люди спрашивают меня, как случилось, что Монте вырос таким воинствующим армянином, я отвечаю, что Монте с детства был смелым, очень упрямым, умным и любопытным. Более того у него у него была невероятная сила воли, какой я в своей жизни не наблюдал. Поездка на родину, потом музыка, книги сделали свое дело. Монте всегда заканчивал то, что начинал, таков был его характер и если он чем-то заинтересовался, то это навсегда», — пишет Маркар Мелконян о своем брате.
Путь «армянского самурая»
Утром в середине апреля 1978 года студент, будущий инженер, услышал стук в дверь своей квартиры на втором этаже в районе Bromley-by-Bow Восточного Лондона. На пороге, как позднее рассказывал хозяин, стоял молодой человек «в рубашке вроде мексиканской». «Привет, я Монте Мелконян из Штатов, – выпалил незнакомец». Когда Нжде приветствовал гостя на армянском, Монте смог ответить только смущенной улыбкой. Глаза Нжде сузились – что это за соотечественник, который не может ответить на родном языке даже на простое приветствие? Однако покрасневшее лицо Монте убедило Нжде, что гость чувствует себя ужасно из-за своего неумения говорить по-армянски. Так начался путь «армянского самурая» в Ливан, где ему предстояло с оружием в руках защищать армянские кварталы Бейрута. «Я стараюсь быть как можно более логичным, принимая решение о том, как участвовать в нашей борьбе. Я просто посмотрел на карту, увидел, что Турция не имеет общей границы с США и обратил внимание, что в двух близлежащих к ней странах в Ливане и Иране есть две крупные армянские общины, уже занятые самообороной и больше других вовлеченные в нашу патриотическую борьбу. Поэтому я совершенно логично решил отправиться в этот регион, чтобы вести борьбу с максимальным эффектом»; — объяснял Монте свое решение.
Ему пришло в голову, что Анджар, армянская деревня в ливанской долине Бекаа, могла стать удобным местом для военно-тренировочного лагеря, где собирались бы добровольцы. Восемью годами ранее он посещал Анджар вместе с родителями и с тех пор воссоздавал в своем воображении в качестве новой Спарты. Как-никак обитатели деревни были гордыми потомками тех пяти тысяч мужчин, женщин и детей, которые в 1915 году защищались на горе Муса-даг, возвышавшейся над их родовыми селениями у залива Искендерун в юго-восточной Турции.
Монте считал, что при таком наследии потомки беженцев – первые кандидаты на то, чтобы принять у себя центр подготовки новобранцев для будущей «патриотической борьбы». Монте рассказал о своей идее с лагерем Ваге Ашкаряну, главе деревни, который направил его к лидеру местных дашнаков. Отказ сильно разочаровал Монте и он решил, что нельзя дальше напрасно тратить время. Он отправился в Иран, где надеялся больше преуспеть в отношении советской визы, которую ему не удалось получить в Бейруте из-за плохих телефонных линий и перестрелок, перекрывших доступ к советскому посольству в западной части города. После недлительного пребывания в Иране и Афганистане, он узнает о новой угрозе армянской общине Ливана и спешно возвращается в Бейрут. Монте познакомился с большим количеством единомышленников, среди которых был Алек Еникомишян. В конец 1978 года он познакомился со своей будущей женой Седой, которой на момент первой встречи с Монте было 16 лет.
Весной 1980 года Монте Мелконян вступает в ряды ASALA (Армянская Секретная Армия Освобождения Армении). Он был мозговым центром всей организации, планировал большинство операций. Одной из самых успешных операций, спланированных Мелконяном, стал «Ван», в ходе которого четверо членов организации под командованием Вазгена Сисляна захватили и долгое время удерживали турецкое посольство в Париже. Операция «Ван», как и задумывал Монте, сломала стену безразличия и молчания к армянскому вопросу. На вопросы о том, что является ли насилие выходом, Монте отвечал: «Эксплуатация и угнетение сами по себе есть формы насилия. Чтобы защитить себя и других, я оставляю за собой все возможности, включая насилие. Это совершенно естественный ход вещей. Меня не интересует, стал ли кто-то угнетателем по праву рождения или сам проторил себе путь к такому положению. Угнетение есть угнетение. Если он отказывается исправиться по-хорошему, нам следует поступить с ним по-плохому. Вот так, все просто».
Из-за разногласий, связанных с методами борьбы, Монте отделился от сторонников Акопа Акопяна и организовал новую фракцию ASALA-RM. В ноябре 1985 Монте был арестован в Париже по обвинению в незаконном пересечении границы, владении огнестрельным оружием и подделке документов; приговорен к 6 годам заключения. Большую часть тюремного срока во Фросн Монте провел в одиночных камерах площадью три на пять метров. Каждое утро в семь часов охрана будила его лязгом, наполняя чашку черпаком с порцией кофе или молока. Затем в узком промежутке между койкой и стеной Монте семьдесят пять минут приседал и отжимался от пола. В 8:30 его выводили на утренний «променад» по тюремному плацу размером пять на восемь метров, окруженному высокими бетонными стенами. В 10 часов он возвращался в камеру, где до полудня продолжал свои физические упражнения. Как и другие заключенные со статусом DPS (Detenu particulierement signale – особо важный заключенный (фр.)) Монте должен был есть в одиночестве, за дальним столиком кафетерия под бдительным присмотром охранников. В Фросн насчитывалось 3500 заключенных и 1200 охранников. «В большинстве своем охранники – хорошие люди», – писал Монте в праздник Нового 1986-го года. Однако к лету он изменил свое мнение.
Охранники во Фросн принадлежали к ядру Forces Ouvrieres, правой организации, состоявшей, в основном, из полицейских, офицеров службы безопасности и охранников тюрем. Но даже самые бешеные охранники старались не становиться Монте поперек дороги. Исходя из одного соображения – в случае с Монте совершенно правильного: у каждого из заключенных со статусом DPS остались на свободе вооруженные друзья. Была и другая причина: охранники боялись заключенных, которые, как и Монте, день за днем поднимали тяжести, накачивая мускулы. Вдобавок Монте отказывался от приема «лекарства».
В своем открытом письме Монте отметил, что пять бывших узников тюрьмы во Фросн стали главами государств, большей частью африканских. Больше сорока лет назад именно здесь, в камере под номером 354 по другую сторону коридора провел последние дни своей жизни один из кумиров Монте – Мисак Манушян. Пережив ребенком Геноцид армян, он в 1934 году присоединился к Французской компартии и во время нацистской оккупации страны возглавил отряд из 150 партизан. Его отряд пускал под откос поезда, уничтожил более пятидесяти нацистов и коллаборационистов режима Виши, прежде чем он и 22 его товарища были схвачены в ноябре 1943 года. Они содержались в тюрьме Фросн и были расстреляны здесь всей группой 21 февраля 1944 года. «Находиться в таком месте почти честь», – писал Монте из своей камеры во втором отделении.
Монте вышел из тюрьмы Пуасси 16 января 1989 года. Поскольку документы на высылку из страны еще не были заполнены, и пункт назначения не был определен, он отправился из тюрьмы прямо в префектуру полиции возле знаменитого теперь Дворца правосудия. При первой же возможности Монте отправился в Армению, где возрождалось новое национальное движение. В 1991 году он отправляется в Арцах, где становится начальником штаба Корнидзорского отряда. Благодаря военной подготовке и таланту Монте были освобождены Бузлух, Манашид и Эркедж. Летом 1992 года под селом Мачкалашен азербайджанская армия столкнулась с отрядом легендарного «Аво». Враг был остановлен, понес огромные потери в живой силе и технике и угроза Арцаху с Юга была ликвидирована и Монте возглавил Мартунийский Оборонительный район. За это время армянские подразделения в Мартунийском районе, как любил говорить сам Монте, «не отдали ни одного сантиметра своей земли».
Ближневосточный опыт Монте Мелконяна сыграл ключевую роль в разгроме армянскими отрядами групп многочисленных афганских моджахедов и наемников из различных исламских государств. В период Арцахской войны Монте был известен как самый опытный, бесстрашный и требовательный командир, авторитет и популярность которого выходили далеко за рамки Армении и Арцаха. В Мартунинском районе семьи называли своих новорожденных сыновей Монте или Аво. На один из вопросов армянского журналиста: «Почему армяне со всего мира приехали воевать за Арцах?», Монте ответил: «Вполне нормально, когда армянин приезжает и защищает свою Родину, это обязанность каждого армянского мужчины. Странно только одно – почему приехало так мало армян? Вот что странно».
Легендарный сын армянского народа Монте Чарльзович Мелконян погиб 12 июня 1993 в селе Марзилу в ходе спец.операции. Его гибель стала национальной трагедией, миллионы армян по всему миру не могли поверить в то, что Аво уже нет. Незадолго до своей гибели Монте произнес словами, ставшие святыми для каждого армянина, вне зависимости от места рождения и жительства: «Мы не имеем право проиграть, мы должны отдать все, чтобы победить. Мы должны во многом себе отказывать, мы должны понимать, что эта война должна завершиться только нашей победой, другого варианта быть не может. Если мы потеряем Арцах, то закроем последнюю страницу в нашей истории». В 1996 году он был посмертно удостоен звания Национального героя Армении.
Концовку статьи также хочется завершить словами Монте, которые должен помнить каждый армянин: «Арцах – это наша первая борьба, но точно не последняя».
P.S. При написании статьи использовались следующие материалы: «Путь моего брата», «Право на борьбу», «Самокритика».
Арег ГАЛСТЯН,
